Многие кирилловчане помнят, что после открытия действующего мужского монастыря на территории Кирилло-Белозерского музея-заповедника в храмах Усекновения главы Иоанна Предтечи и преподобного Сергия Радонежского проходили богослужения в дни памяти этих святых. Затем там началась реставрация и больше храмы уже не открывались для верующих. Дело в том, что ремонтные работы в них так и не были завершены. 18 августа у стен этих храмов начали работу археологи. О том, что же там исследовали, и пойдёт речь далее.
Раскопки на территории действующего монастыря проводятся под руководством научного сотрудника института археологии РАН (г. Москва) Александра Валерьевича Суворова. Вот что он рассказал:
«Я вологжанин, работаю в научно-издательском центре «Древности Севера» в Вологде и одновременно в Институте археологии РАН в Москве. В Кириллове тружусь периодически с 1994 года. В этом году в связи с необходимостью разработки проектов реставрации церквей Сергия Радонежского и Иоанна Предтечи на Иоанновской горке в Ивановском Малом монастыре внутри Кирилло-Белозерского монастыря мы для изучения фундаментов закладываем серию шурфов. Ещё в Ферапонтовом монастыре мы будем работать на комплексе Святых врат и примыкающей к нему Казённой палаты.
Работы у церкви преподобного Сергия Радонежского оказались наиболее объёмными. Она в техническом отношении находится в самом тяжёлом состоянии в сравнении с соседними постройками. Церковь довольно древняя, дата её постройки относится к XVI веку. На рубеже XVI–XVII веков к ней была сделана пристройка, которая в начале XIX века обветшала и была разобрана. На её месте мы работаем, закладываем шурфы. Эта пристройка находилась в узком проходе между Сергиевской и Предтеченской церквями. Здесь уже работал в 1970–1980-е годы московский исследователь, специалист по архитектурной археологии Николай Владимирович Сапожников (1951–1996 г.), который определил контуры этой постройки и установил, что она сохранилась местами до уровня первых рядов кладки, а местами только до уровня булыжного фундамента.
Обсуждается возможность её воссоздания в связи с тем, что сейчас довольно трудно улучшить состояние Сергиевской церкви и обеспечить сток воды с этого участка по поверхности. Дело в том, что после сноса этой пристройки, её место было засыпано очень толстым слоем строительного мусора. Сейчас этот строительный мусор является частью вершины Иоанновской горки, но так она выглядела не всегда, а только на протяжении последних примерно полутора столетий. Наша задача связана как раз с необходимостью установить сохранность фундаментов и помочь специалистам определить, докуда проходят трещины в Сергиевской церкви, выявить их ниже поверхности грунта, под насыпью строительного мусора.
Для решения этих задач мы закладываем шурфы разной глубины: от полутора до четырёх метров, и в этой толще строительного мусора, земли, разновремённых отложений выискиваем строительные конструкции и заодно обнаруживаем какие-то находки, связанные со временем, которое характеризует деятельность монастыря: строительную, бытовую… Наша задача не поиск кладов, не отыскание ладьи викингов, не находка следов древнейшего человека, а узкая прикладная задача по обеспечению сохранности этих зданий, которые являются очень заметными и знаковыми для Кириллова.
От пристройки сейчас сохранился имеющий вид тамбура П-образный в плане кусочек двух стен, между которыми находилась дверь, ведущая в трапезную палату, в её парадную часть, то есть туда, где происходила непосредственно трапеза. В это помещение не было второго входа, кроме как через трапезную храма. Очевидно, в пристройке располагались какие-то хозяйственные помещения, возможно, связанные с приготовлением пищи. Монастырь являлся общежительным, и совместное вкушение пищи братией было неотъемлемой частью быта монашеской общины.
В ходе раскопок установлено, что слой строительного мусора был толщиной от одного до трёх метров. Храм Сергия Радонежского имеет интересное устройство: он двухэтажный, но два этажа можно видеть только с его южной стороны, от подножия холма, а с северной из-за насыпи виден лишь возвышающийся над землёй второй этаж. Первый этаж – подклетный, он имел несколько входов, служил для хозяйственных целей, в точности так же, как и сейчас используется действующим монастырём. А трапезная и церковь располагались на уровне второго этажа, и вход в неё был со стороны Иоанновской горки.
В наших шурфах хорошо виден уровень погребённого культурного слоя: он очень сильно понижается в сторону озера от церкви Иоанна Предтечи. По прослойкам строительного мусора прослеживается очерёдность постройки храмов: сначала был построен Иоанно-Предтеченский храм, затем был подрезан участок склона холма, а с нижней части склона, под обращённой к озеру стороной Сергиевской церкви, была, напротив, сделана насыпь. И, как мы установили, фундамент церкви даже не был заглублён в древний почвенный слой, а был целиком возведён на насыпи. Так образовалась небольшая терраса, на которой и построена Сергиевская церковь.
Трещины на храме Сергия Радонежского очень серьёзные. Так, одна из трещин идёт от самой крыши, проходит через дверь и ведёт до самого низа, к фундаменту храма. Этот храм стоит уже полтысячелетия, и он уже несколько раз был укреплён массивными контрфорсами, которые в наши дни, как и двести лет назад, поддерживают стены храма. В этом ничего удивительного нет: и нынешнее поколение, как и предыдущее, ведёт работу по поддержанию этого здания, ухаживает за ним. Церковь имеет статус объекта культурного наследия. Земля здесь тоже является объектом археологического наследия – это культурный слой Кирилло-Белозерского монастыря, поэтому наши работы здесь тоже строго регламентированы законами и подзаконными актами и нацелены на обеспечение сохранности объектов, которые скрыты под землёй.
Работает на археологических раскопках шесть человек – это квалифицированная слаженная команда, состоящая из людей, имеющих опыт археологических раскопок, которые знают, как извлечь информацию из культурного слоя, знают, как расчистить, выявить те или иные конструктивные элементы. Выкопанные шурфы мы передаём коллегам из Центральных научно-реставрационных проектных мастерских, которые разрабатывают проекты по сохранению этих памятников архитектуры. Их работа будет главной. Мы сейчас, можно сказать, вспомогательная команда.
Вокруг Сергиевского храма мы вскроем семь шурфов, вокруг церкви Иоанна Предтечи – четыре. Затем будем вести работу в Ферапонтовом монастыре вокруг Святых врат, где будет вскрыто пять шурфов и рядом с примыкающим зданием Казённой палаты – три».
– А есть ли интересные археологические находки? – интересуюсь я у Александра Валерьевича.
– Это очень прозаические находки – какие-то бытовые вещи, которые преобладали и в обиходе крестьян: преимущественно фрагменты горшков, посуды кухонной и столовой, в которой готовили и подавали пищу. Есть фрагменты керамики позднесредневекового периода, Нового времени, вплоть до XX века. Вот, например, только что найденный фрагмент белоглиняной керамики московского типа XV века. Это керамика из белой глины, возможно из той, которая добывается в известной всем Гжели и имеет характерную профилировку с массивным венчиком и линейный орнамент на плечике. Данный артефакт хорошо датируется и определяется. Этот горшок был наверняка привезён сюда из Москвы или из Подмосковья. Понятно, что основной объём керамики здесь производился крестьянами-ремесленниками ближайших окрестностей. Эта посуда продавалась на рынке и приобреталась у мирян монастырём. Каких-то сенсационных находок мы, пожалуй, не ждём.
– Ранее, как Вы сказали, здесь уже проводились раскопки?
– Раскопки велись неглубоко, на 20–40 сантиметров, а мы проводим работы до основания фундамента, поэтому конкретно на этой площади такие работы ведутся впервые. Кирилло-Белозерский монастырь как археологический объект является достаточно хорошо изученным, но мы понимаем, что на каждом конкретном участке имеется что-то особенное. И иногда мы можем получить дополнительную информацию довольно неожиданно. Кто знает, что скрывает земля? Никто не может похвалиться тем, что он видит на несколько саженей землю… Не умеем и мы, поэтому наши орудия труда: лопата, кирка, совок, раскопочный нож, лотки для находок, вёдра для земли и отчерпывания воды, металлодетектор, которым мы проверяем землю, вынутую из шурфа. Наша работа выглядит довольно прозаично. Болят руки, болит спина…
– А если вам удаётся что-то найти, то куда вы передаёте находки?
– Мы «государевы люди», и то, что находим, имеющее историко-культурную ценность, в обязательном порядке передаём в собрания музеев, в данном случае – Кирилло-Белозерского музея-заповедника. На выставке Кирилло-Белозерского музея-заповедника «Древности Белозерья», которая является одной из лучших в России археологических экспозиций, построенных в последние десятилетия, представлены в том числе вещи, найденные и в Кирилло-Белозерском монастыре. Там есть находки, начиная от каменного века и заканчивая эпохой позднего Средневековья и Новым временем, монастырской археологией.
Удивительно, но в этот день мне очень повезло, так как на объект раскопок во время моего интервью с Александром Валерьевичем пришли архитекторы, которые также охотно рассказали о поставленных перед ними задачах и работе на этих объектах.
Инженер-реставратор Центральных научно-реставрационных проектных мастерских (ЦНРПМ) Валерий Александрович Калинин рассказал следующее:
«Мы здесь исследуем два объекта – церковь Иоанна Предтечи и церковь Сергия Радонежского с трапезной палатой. В настоящее время проводятся исследования и ведётся разработка проектов реставрации на оба этих объекта. В случае с церковью Иоанна Предтечи работы предыдущих лет были выполнены не совсем удачно и остались не оконченными, поэтому сейчас нужно довести реставрацию до логического завершения. А церковь Сергия Радонежского – это более проблемный объект с точки зрения его технического состояния. Есть у храма достаточно серьёзные повреждения, поэтому он нуждается в более детальном изучении и в полноценной реставрации, потому что, как это видно невооружённым глазом, он продолжает испытывать на себе негативные воздействия среды. В 70-е годы на этом объекте были проведены реставрационно-укрепительные мероприятия по проекту Германа Борисовича Бессонова, что спасло церковь от полного разрушения. Но чтобы обеспечить полное сохранение материальной структуры объекта, необходимы дальнейшие работы.
Сейчас мы проводим инженерно-технические исследования. Шурфы позволят провести исследование технического состояния заглублённых и фундаментных конструкций. Нам необходимо определить фактическую картину повреждений, потом все данные проанализировать, провести расчётный анализ. Все рекомендации по реставрационным работам базируются на научной основе. Это полноценная исследовательская научная работа, в том числе исследования не только историко-архитектурные, а и материаловедческие – изучение характеристик материалов, их структуры, взаимодействия с окружающей средой, грунтовыми водами и так далее. После окончания исследований будет разработан проект реставрации, где будут детализированы конкретные реставрационные мероприятия, составлен детальный план работ для сохранения памятника.
Храм Сергия Радонежского с советского времени серьёзно не реставрировался, не считая внешнего ремонта фасадов, что никаким образом не могло решить всех проблем этого объекта. Это как если человек серьёзно болен, то от приёма жаропонижающих его здоровье не поправится. Так и здесь: фасады можно подкрашивать, но когда объект имеет серьёзные проблемы, нужно и решать их самым серьёзным образом».
– Что Вы можете сказать о состоянии этих объектов, изучив шурфы?
– В июне мы изучили эти храмы внутри и снаружи. Нынешний наш приезд связан с изучением состояния частей объектов, которые находятся под землёй. Именно для этого здесь выкопаны шурфы. В частности, научный интерес представляет изучение конструкции северной стены храма Сергия Радонежского. Были разные версии о том, какая конструкция скрыта под землёй: предполагалось, что здесь идёт чисто валунная кладка, а изнутри здания выложен кирпич, но фиксационного материала не было. Сейчас Александр Валерьевич со своими специалистами выкопали шурфы, картина прояснилась – впервые мы видим северные стены здания. Выяснилось, что храм построен традиционным способом: валунный фундамент по всему периметру одинаковой конструкции, обрез фундамента на одной отметке, выше идут кирпичные стены. Каких-то экзотических конструкций из валуна мы здесь не видим. Следовательно, при строительстве храма были использованы традиционные технологии для того периода и этого региона и уникальных решений здесь реализовано не было. Здесь была обнаружена разобранная за ветхостью паперть. Об этой паперти есть историко-архивные данные, есть планы, сохранились даже фасады, вычерченные вологодским губернским архитектором в XIX веке. Понимание того, какой была утраченная паперть, есть, но при данном исследовании мы воочию увидели её фундамент, то есть архивные данные подтвердились археологическими, натурными исследованиями. Это важный этап в исследовании памятника. Потому что часто бывает, что в архивных чертежах одно, а фактически обнаруживаются отличительные нюансы.
Самый интересный шурф находится у северной стены храма Сергия Радонежского. По мнению реставратора Валерия он очень показателен – в нём наглядно прослеживаются слои грунта. «Тёмно-серый слой – это первоначальный уровень планировки до того момента, когда была произведена насыпь между храмами Иоанна Предтечи и Сергия Радонежского, – разъясняет реставратор. – Поэтому стена мокнет, трещит, так как не рассчитана на нагрузки от насыпи. Мы видим в нижней части шурфа валунный фундамент, который археологи частично разобрали, чтобы понять ситуацию».
Конечно, сразу же возникает вопрос – можно ли откопать храм до фундамента, чтобы исключить негативное воздействие почвы на кирпичную кладку стены храма и проводить реставрационные работы на объекте, имеющем полностью отрытые стены, а не погружённые в почву. Этот вопрос я задала Валерию и получила следующий ответ:
«Это достаточно сложный вопрос, на который в трёх словах не ответить, но я хочу сказать, что единого рецепта реставрации для всех объектов нет, надо всегда смотреть по ситуации, с учётом окружающей территории и соседних зданий и сооружений: насколько сегодняшние технические возможности позволяют осуществить те или иные мероприятия».
Идейным вдохновителем и организатором работ по археологическим изысканиям и написанию проекта комплексной реставрации двух храмов на Иоанновской горке является Алексей Сергеевич Куликов – руководитель авторского коллектива, начальник отдела ФГУП ЦНРПМ, главный архитектор этого проекта.
«Двадцать лет неупорядоченной реставрационной деятельности, связанной с неполным финансированием, на объектах, которые юридически отнесены к действующему Кирилло-Белозерскому мужскому монастырю, привели к тому, что строения в монастыре есть, но пользоваться ими в полной мере нельзя, потому что всё недоделано, – рассказал Алексей Сергеевич. – Я взял на себя обязательство завершить работу на этих объектах, продолжить решать проблемы реставрации на них. Сейчас с Министерством культуры заключён контракт на окончательное проектирование. Я собрал хорошую команду высокопрофессиональных специалистов. Например, Валерий – в реставрации один из лучших инженеров России, он делает потрясающие проекты, Александр Валерьевич Суворов – один из лучших археологов. Ведутся также параллельно работы в Ферапонтове на объектах Музея фресок Дионисия. Возможно, будут новые виды работ, в частности, мы хотим перевести отопление на насосы термального тепла земли – термальные источники. Для этого сверлятся сваи, и так как температура земли на определённых глубинах постоянная, то есть возможность, используя современные технологии, минимизировать затраты на отопление и отключиться от котельных.
Что касается церкви преподобного Сергия Радонежского, то в ней есть загадки: ею никогда полностью никто не занимался и датировки по этапам строительства, изложенные в документах, не совпадают с результатами, обнаруженными в ходе работы археологов. Дело в том, что по общепринятой версии получается, что церковь старше, чем трапезная палата, но почему-то окна трапезной палаты уходят внутрь, в кладку церкви, что, наоборот, говорит о том, что трапезная палата старше церкви. Второй момент – очень нехарактерный способ постройки здания на склоне холма. Понятно, что это не единственное здание на рельефе, постоянно велись строительные работы в монастыре, но то, каким именно способом это сделано, пока ещё не до конца понятно. Разбираемся. Либо это большая ошибка со стороны строителей, либо в этом был скрыт какой-то глубокий смысл, до которого мы пока не докопались в буквальном смысле этого слова».
Так как церкви, вокруг которых идут археологические изыскания и на которые будут разрабатываться проекты по реставрации, относятся к Кирилло-Белозерскому мужскому монастырю, я пообщалась с его наместником игуменом Анастасием (Додарчуком). «Надеемся, что в этот раз работы будут завершены и храмы Иоанна Предтечи и Сергия Радонежского будут открыты для богослужений, – сказал отец Анастасий. – На протяжении пяти лет велась реставрация объектов на территории монастыря, но практически ни на одном объекте работы не были завершены. Фактически храмы Иоанна Предтечи и Сергия Радонежского так и не стали пригодными для использования. Из-за неразберихи с подрядчиками и юридических проволочек страдает монастырь. Храмы находятся в плачевном состоянии. К сожалению, нет возможности призвать к ответственности за такое халатное отношение к работам никого из чиновников. Самое печальное, что мы никак не можем повлиять на сложившуюся ситуацию».
Итак, археологи выкопали шурфы, архитекторы ищут творческие решения для сохранения объектов культурного наследия, а наместник монастыря вместе с братией и прихожанами надеется и молится, чтобы работы, наконец, завершились и храмы открылись для богослужений.
Мария ГОЛУБЕВА
Фото автора
P.S. Пока шла работа над этой статьёй, археологические исследования на территории Кирилло-Белозерского монастыря были завершены.
