Top.Mail.Ru

Мы многим обязаны нашим учителям!

Памяти нашей любимой учительницы В.К. Ивановой посвящается.

Учитель – непростая профессия. Сколько труда и терпения нужно, чтобы из непослушных озорников вырастить вдумчивых, серьёзных, целеустремлённых молодых людей! К сожалению, далеко не всегда даже очень любящие ученики успевают сказать своим педагогам
при жизни слова благодарности. Но память о любимых учителях они хранят в своём сердце вечно.

В конце сентября в редакцию обратилась Валентина Сергеевна Елизарова (Кукушкина). Вот что она рассказала:
– 7 октября исполнилось бы сто лет со дня рождения нашей любимой классной руководительницы Валентины Кенсориновны Ивановой, и этой статьёй мы хотим посмертно увековечить её память. Мы – это 36 учеников Петровской средней школы 1973 года выпуска. С пятого по восьмой класс нашим классным руководителем был Вениамин Михайлович, муж Валентины Кенсориновны. А когда он в 1970 году ушёл на пенсию, то передал классное руководство своей жене. Она и при нём, ещё будучи директором школы, нас курировала, знала многих буквально с одиннадцати лет. А в 1970 году как раз закрыли среднюю школу в селе Колкаче и 15 учеников из неё присоединили к нашему 9«а». Это стал самый многочисленный класс в Петровской школе, но что удивительно, никогда никаких разногласий между учениками у нас не возникало. Мы же в большинстве своём жили в интернате, по пять-семь человек в комнате, а там все равны. Класс получился очень дружным, у нас была интересная, насыщенная событиями школьная жизнь. Заслуга во многом принадлежала нашей замечательной классной, которая стала для нас и папой, и мамой, и требовательным учителем, и всем на свете. Мы же домой уходили только в субботу вечером и в понедельник утром возвращались обратно на всю неделю. А это 15–17 километров практически по бездорожью, в любое время года: автобусов тогда ещё не было. У нас Коля Холин, к примеру, ходил пешком за 21 километр. Сейчас такое трудно представить. А Серёжа Кукушкин вообще жил не в нашем районе и тоже ходил за 20 километров. Что значит зимой пешком пройти такую дорогу? Мы и носы морозили, и пальцы, иногда мокрыми по пояс шли. А в июне, когда все давно ходят в туфлях, мы всё ещё «щеголяли» в сапогах, потому что дороги хорошей тогда не было, а в пути надо не одну речку перейти.
В интернате нас первые три года кормили на три рубля в месяц, это фактически на десять копеек в день. Что можно было приготовить на эти копейки? Кашу на воде по утрам, которую мы чаще всего не ели, жидкий суп на костном бульоне да макароны. Может, это нас всех так и сблизило? Я посчитала однажды и пришла к выводу, что из шести школьных лет мы четыре года, считай, полностью жили вдали от дома. Если кто-то заболевал, ставили в известность не мать и отца, а классную. Родители нас фактически не видели, воспитывали нас школа и интернат. И это было не самое плохое, скажу я вам, воспитание! Мы все выросли достойными людьми.
Кроме классного руководства Валентина Кенсориновна преподавала нам математику. И не просто преподавала! Она любила и отлично знала свой предмет, поэтому все из ребят, кто этого хотел, тоже разбирались в математике отлично. Тем не менее на экзамене для Валентины Кенсориновны все были равны, у неё не было любимчиков. Несмотря на её строгость, порой даже грубоватость, мы всегда знали, что наша учительница за нас горой, чувствовали её особое к нам отношение, и за это уважали и любили свою классную. Не знаю, уж курил ли кто из наших в те годы, но виду никогда не показывали. Мы и шампанское-то впервые попробовали только на выпускном. Прийти в школу накрашенной, с макияжем – это было смерти подобно: она не допустила бы до уроков, а тут же отправила умываться. С этим у нас было строго. Мы никогда не делали своей классной руководительнице подарков, тогда такое было не принято. А она и после школы двадцать лет поздравляла всех нас почти с каждым праздником открытками. Пятнадцать из них у меня хранятся и до сих пор как память о любимой учительнице. А теперь я, как дорогую реликвию, храню ещё и наш классный журнал 10 «а» класса. Его мне, как бывшему комсоргу, передала Люба Плеханова (Яковлева). Она нашла журнал случайно возле кочегарки и решила подобрать. Видимо, срок хранения этих документов закончился, и их выбросили на растопку. А для нас это был настоящий подарок – такой драгоценный раритет! Я приношу этот журнал на каждую нашу встречу, и мы с удовольствием его перелистываем, обсуждаем свои оценки, кто сколько пропустил занятий, анализируем, размышляем.
Моё первое знакомство с Валентиной Кенсориновной состоялось в пятом классе. По осени, помню, наш класс укладывал возле школы дрова. Школа стояла прямо посреди деревни у самой дороги, которая в этом месте как раз делала поворот. Короче, грязи было вокруг много, огромные колеи, наезженные тракторами. Помню, как, не удержав охапку дров, я нечаянно уронила её в грязь, подняв кучу брызг и окатив ими Валентину Кенсориновну, как раз проходившую мимо. За это получила от неё внушительный тычок. Вот так мы и познакомились. Но зато потом очень подружились.
Чем дальше уходит от нас год нашего выпуска, тем чаще до щемящей боли в груди вспоминаются школьные годы. Как рисовали стенгазеты на новогодний конкурс чуть ли не до самой ночи. Как ездили доить коров на подшефную ферму Бардуха, за что нам потом колхоз подарил цветной телевизор за 700 рублей, который поставили в учительской. Как играли в «Зарницу»: зимой, в лесу, в болотистой местности были вырыты для нас окопы, и мы в мороз, все в снегу, мокрые, но довольные, воевали друг с другом в условиях, приближённых к боевым, и это нам нравилось. И наша Валентина Кенсориновна всегда была рядом с нами. Летнюю практику тоже проходили в колхозе. Представляете: после девятого класса, в каникулы, мне надо было утром встать в шесть часов, пройти 10 километров до деревни Петровской, а потом ещё два километра до поля, где мы всем классом пололи турнепс. Жара градусов под тридцать, пот градом, попить нечего, но мы работали. Валентина Кенсориновна принесёт нам, было, ведро воды, вот тем и спасались. В сегодняшние времена случись такое, так родители бы всех засудили. А тогда это было в порядке вещей.
Хотя Валентина Кенсориновна преподавала математику, то есть больше имела тяготение к точным наукам, тем не менее всеми силами старалась разнообразить наш досуг. Какие мы концерты с ней готовили, какие ставили спектакли! Просто удивляюсь, когда Валентина Кенсориновна всё успевала, ведь у неё была семья. Она даже и в интернат приходила нас проведать, проследить, как готовимся к урокам. Когда мы сдавали выпускные экзамены, она тоже всегда была рядом. А ведь нас 36 человек! Случилось так, что на одном из первых устных экзаменов наш одноклассник Гена Целигоров, взяв билет, очень долго готовился. Комиссия его уже начала поторапливать, а он всё не выходил отвечать. Тогда ему сделали замечание, что надо было лучше готовиться дома, а не тянуть здесь резину. Парень, ни слова не говоря, встал и ушёл домой, так и не сдав экзамен. И надо же было такому случиться, что Валентины Кенсориновны на тот момент не оказалось в классе, она бы этого не допустила. Ребята ездили за Генкой на мотоцикле, уговаривали не глупить, но он никого не послушал. Узнав об этом, Валентина Кенсориновна рявкнула на нас так, что мы разом притихли, и в классе стало слышно, как муха пролетит. А потом сама пошла за ним пешком, хотя до деревни, в которой Генка жил, было больше трёх километров. И ведь привела его обратно и заставила сдать экзамен! А комиссии командирским голосом сделала выговор, что нельзя так жёстко поступать с выпускниками, добавив при этом категорически: «Мои сдадут экзамены все!» С той поры мы взяли себе за правило не уходить из школы, пока все 36 человек не сдадут очередной экзамен. И Валентина Кенсориновна всё это время всегда была с нами. Уже спустя годы, я как-то обзвонила человек пятнадцать своих одноклассников и спросила: уверены ли они в том, что даже без поддержки Валентины Кенсориновны мы бы все до одного сдали выпускные экзамены? И тринадцать человек ответили, не раздумывая: сдали бы не все.
Характер у нашей классной был железный, волевой. Это был такой командарм Жуков в юбке: у неё не забалуешь и лишней похвалы не услышишь. Требовательной была и строгой. Помню, у неё был большой оранжевый портфель с выделкой под крокодилову кожу, который она клала на учительский стол. Если была в настроении, шутливо говорила при этом: «Охломоны и охломоньи, начинаем урок». Но если вывести её из себя, грозы было не избежать. И всё же мы твёрдо знали всегда, что с любой проблемой можно обратиться к нашей классной маме и получить поддержку.
А вот когда мы стали встречаться после школы, Валентины Кенсориновны с нами уже не было. Потому что регулярные наши встречи начались не сразу. На первой встрече у меня, как у комсорга, в Титове собралось всего около десяти человек. Потом у мальчишек началась служба в армии, у всех пошли семьи и дети, стало как-то не до того. Вновь была организована встреча наших выпускников на двадцатипятилетие окончания школы, но меня на ней не было. Я начала приезжать только после тридцатилетия. С тех пор мы встречаемся регулярно через каждые пять лет, а иногда и чаще. Мы вдруг поняли, что по-прежнему интересны друг другу, нам нравится общаться. Мы очень дорожим этими встречами, тем более что восьми человек в наших рядах уже не стало. Жаль, память уже начинает подводить: не каждый даже может вспомнить, кто с кем сидел в классе.
Да и прожитые годы назад не вернуть, не исправить былых ошибок. К сожалению, мы редко заходили и заезжали проведать свою любимую учительницу. Теперь сожалеем об этом, да что поделать… Ни позвонить, ни поздравить, ни попросить прощения у Валентины Кенсориновны у нас уже нет возможности. А ведь она скучала по школьным годам и по общению с нами, даже в открытках порой писала об этом: «Какое хорошее время было!»
Поэтому, заканчивая свой рассказ, я хочу ко всем, ныне живущим, обратиться строками из бессмертного стихотворения поэта Андрея Дементьева: «Не смейте забывать учителей. Пусть будет жизнь достойна их усилий. Учителями славится Россия. (…) Не смейте забывать учителей». И я ещё раз повторяю: во имя всего святого не забывайте своих учителей, друзья мои! Поспешите высказать им при жизни слова любви и уважения, признательности и благодарности, приносите им цветы и подарки. Помните, что всем самым светлым и достойным, что есть в нас, мы во многом обязаны нашим учителям.
Подготовила Татьяна Погодина

Показать больше

One Comment

  1. С большим интересом прочитали статью о нашей любимой маме, бабушке и прабабушке. Мы очень признательны создателям этого материала за теплые, искренние слова, воспоминания о человеке, оставившем незабываемый след жизни не одного поколения учеников. Было удивительно и особенно приятно прочитать это в 100 летие со дня рождения Ивановой Валентины Кенсориновны, когда уже 21 год ее нет с нами.
    Радует то, что несмотря на прошедшие годы (в 2019 году было 46 лет со дня выпуска), бывшие ученики с благодарностью и любовью вспоминают своего классного руководителя и Учителя.
    Семья Ивановых Вениамина Михайловича и Валентины Кенсориновны положила начало учительской династии нашей семьи. Сын — Николай Вениаминович был как и отец учителем физики в течении 10 лет, его жена Татьяна Геннадьевна работала учителем математики всю жизнь. С 1974 по 1979 г.г. они тоже работали в Петровской средней школе, а затем в Талицкой. Достойным продолжателем профессии стала и старшая внучка. Она тоже учитель математики в одной из школ г. Санкт-Петербурга, младшая внучка — учитель-логопед. Старшая правнучка сейчас учится в Российском Государственном Педагогическом Университете им. А.И. Герцена и будет преподавателем экономики.
    Мы очень дорожим и гордимся нашими бабушкой и дедушкой.

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

*

code

22 − = 15

Закрыть
Закрыть