На рассвете 9 августа 1945 года корабли Амурской флотилии вступили в свой первый бой с японскими войсками. Монитор (речная канонерская лодка) «Яков Свердлов», подавив опорные огневые точки противника, высадил десант пехоты, атаковавший японский гарнизон Гайдзы. Так началась война для рядового пулемётчика, а впоследствии майора запаса Геннадия Васильевича Никешина, уроженца деревни Суховерхово Кирилловского района.
Много позже, уже в наше время, на просторах Интернета удалось найти историческое фото момента высадки того самого десанта, снятое кем-то из экипажа монитора. Где-то здесь с пулемётом на плече вместе с однополчанами идёт в бой 19-летний Генка Никешин.
Детство Геннадия прошло в деревне Суховерхово, недалеко от Кириллова. Здесь он родился, здесь пошёл в начальную школу. Так получилось, что рос Геннадий под присмотром соседей. Из ранних воспоминаний отца остались в семье картинки простой деревенской жизни – трава, дрова… Разве что событием был просмотр с друзьями фильмов «Тарзан» и «Чапаев» – смотрели раз по десять. А вот в среднюю школу уже надо было ходить пешком в Кириллов. Здание школы стоит и поныне – это деревянное двухэтажное здание по улице Преображенского недалеко от входа в Кирилло-Белозерский музей-заповедник.
Из воспоминаний Геннадия Васильевича Никешина: «Начало Великой Отечественной войны я встретил в Ленинграде. Приехал туда на каникулы 18 июня 1941 года к своей старшей сестре, которая училась в техникуме. Мне, деревенскому мальчишке, ещё не бывавшему нигде, кроме своей деревни, хотелось пожить в большом городе. Но судьба распорядилась иначе.
22 июня 1941 года был тёплый солнечный ясный день, и мы с мальчишками смотрели фильм дневного сеанса в кинотеатре «Форум». Вдруг показ фильма был прерван, на сцену вышел военный и сообщил: «Только что передали по радио – началась война, фашистская Германия внезапно напала на нашу страну». Первую бомбёжку я пережидал под столом, было очень страшно…
Как-то, проходя по набережной Невы, я увидел, что невдалеке от 8-й линии стояла только что подошедшая на ремонт наша подводная лодка, она уже получила повреждения в бою…. Один матрос с лодки попросил меня пригласить к нему его родителей, которые жили на 11-й линии. Я, конечно, с радостью сбегал, нашёл родителей, и они пришли проведать сына.
Однажды в районе Таврического сада был сбит фашистский самолёт. Ну и, конечно, мы с ребятами сразу побежали туда, срезали у убитого немецкого лётчика пистолет и ходу… По радио передавали, что есть случаи, когда немцы забрасывали в город диверсантов. Теперь, уже с пистолетом, мы всей ватагой выходили на поиск диверсантов…
Фронт приближался к городу, и поскольку я не имел прописки в Ленинграде, а уже стали вводить карточную систему на продукты, то по настоянию сестры мне пришлось покинуть город на Неве и уехать к себе домой, в деревню, к началу занятий в школе. Выбирался по Ладожскому озеру водным путём до города Белозерска. А сестра Валентина скоро добровольцем ушла в армию, где служила радистом в зенитном артиллерийском полку в блокадном Ленинграде до конца войны (прим. авт.: «Девушка – доброволец», А. Веселов, «Новая жизнь» от 12 ноября 1995 года).
Нам, ученикам старших классов, приходилось принимать участие в строительстве оборонительных сооружений у Гориц вдоль реки Шексны – рыть траншеи, блиндажи, окопы, дзоты и доты. Зимой чистили дороги – со стороны Вологды в сторону Ленинграда через Кириллов шли колонны машин с маслом и продовольствием для блокадников.
В Суховерхове был организован кружок стрелкового дела, где сдавали нормы на «Ворошиловского стрелка». Я, например, имел знак «Юный ворошиловский стрелок». Кружком руководил персонал охраны плотины в деревне, там стояла зенитка.
Выпускников 10 «А» класса Кирилловской школы 1943 года из ребят было двое – это Витя Блинов и я, остальные были на фронте. Блинов Виктор поступил в Институт железнодорожного транспорта, а я в Ленинградский военно-механический институт, который из блокадного Ленинграда был эвакуирован на Урал в город Молотов – ныне город Пермь. Проучился там два месяца (сентябрь–октябрь 1943 года) и, решив, что в такое время я должен быть на фронте, там, где все мои друзья и одноклассники, вернулся в Кириллов и пошёл в военкомат. Уже через день мне вручили повестку об отправке в РККА на 6 ноября 1943 года вместе со своими ребятами 1926 года рождения.
Так я оказался в группе призывников, направленных в Череповец на пункт сбора. Шли пешком колонной трое суток (прим. авт.: видимо, с тех самых пор любимая песня отца всегда была «Вот солдаты идут», постоянно насвистывал её). Там нас погрузили в эшелон и отправили на Дальний Восток. В августе 1945 года в составе 3-го стрелкового батальона 630-го стрелкового полка 388-й стрелковой дивизии 15-й армии 2-го Дальневосточного фронта принимал участие в боевых действиях против Японии на Сунгарийском направлении».
Полный текст воспоминаний отца о друзьях, одноклассниках, преподавателях и учёбе я передал в музей Кирилловской школы. Надеюсь, что когда-нибудь они появятся на сайте музея школы.
Как-то в 90-е годы во время приёма в Москве делегации деловых кругов из Китая речь зашла о родителях. Я рассказал об участии отца в войне в Маньчжурии. Вся китайская делегация, переглянувшись, встала и замерла в поклоне. Отцу передали в подарок чай, упаковку от которого он хранил как самый дорогой подарок.
После войны сержант Г.В. Никешин продолжает служить на Дальнем Востоке, заканчивает курсы радистов, летает на Сахалине стрелком-радистом на бомбардировщиках. Затем – перевод в Прибалтику на должность начальника радиостанции. В 1952 году Геннадий Никешин заканчивает Харьковское военно-авиационное училище связи и отправляется служить в Туркестанский военный округ лейтенантом, командиром взвода радиосвязи. Туда же отправляется и молодая семья офицера с новорождённым сыном, то есть со мной. Только очень скоро, видимо из-за климата, меня возвращают жить в деревню к маминым родителям.
С 1955 по 1960 год в Ярославле старший лейтенант Г.В. Никешин служит в знаменитой 115-й отдельной роте связи 133-й истребительно-авиационной дивизии ПВО, только что вернувшейся с войны в Корее. Рота обеспечивала связью авиацию, участвовавшую в боях. Наши лётчики под командованием трижды Героя Советского Союза И.Н. Кожедуба защищали от авианалётов мосты между Китаем и Северной Кореей, прикрывали с воздуха крупные промышленные районы и города. «Чёрным четвергом» 12 апреля 1951 года стал для американской авиации налёт на мост через реку Тумандзян, когда навстречу 28 «сверхкрепостям» Б-29 и 80 истребителям «Сейбр» F-86 вылетело 48 наших МИГ-15. В небе было такое количество парашютов со сбитых американских самолётов, что участникам боя казалось, будто сбросили десант. Советские лётчики без потерь вернулись на базу. Американские самолёты неделю не поднимались в воздух. Связь в бою обеспечивала 115-я рота связи. Однажды, будучи на Дальнем Востоке в Хасанском районе, мне довелось постоять на том мосту – такая вот связь времен…
Здесь, в Ярославле, я пошёл в школу. На всю жизнь запомнил 12 апреля 1961 года. «Человек в космосе!» – кричали вокруг. Никогда больше я не видел такого всенародного стихийного ликования. Говорят, что-то подобное было только в день окончания войны. Здесь же, в Ярославле, мой отец закончил заочно Ярославский государственный педагогический институт по специальности «История и обществоведение» с присвоением квалификации преподавателя истории в средней школе. До преподавания у него дело так никогда и не дошло, но историей он всегда интересовался глубоко, поэтому моими первыми книгами были мемуары военачальников, заполнявших дома все книжные полки. Много чего было утрачено при многочисленных переездах, но книги по истории и тетрадки с его записями сохранились до сих пор.
С лета 1961 года старший лейтенант Геннадий Никешин в должности заместителя командира отряда год тренируется во Владимирской области с отдельным дивизионом аэростатов воздушного заграждения, ожидая отправку в Западный Берлин. Готовилась операция по разрешению Берлинского кризиса, и воинской части ставилась задача закрыть город от полётов американской авиации.
Затем год он учится на Центральных офицерских курсах «Выстрел» в Солнечногорске по профилю офицера радио-электронной разведки и уже в должности командира роты радиотехнической разведки разведбата продолжает служить в Московском военном округе, город Вышний Волочёк. Как-то сюда приезжает Юрий Гагарин, останавливается в офицерском общежитии в соседнем доме. Утром мы с ребятами караулим его у выхода, а потом обступаем со всех сторон, дёргаем за шинель…
С 1965 по 1970 год капитан Г.В. Никешин продолжает службу уже за границей, в Южной группе войск в Венгрии, город Секешфехервар, командует РРТР – ротой радиотехнической разведки 15-го отдельного разведывательного батальона 254-й мотострелковой дивизии. Там в 70-й школе учился и я все эти пять лет, с 6-го по 10-й класс. Что такое жизнь для ребят в закрытом военном городке? Это одно удовольствие – каша в солдатской столовой, бильярд в казарме, кино на лавочках под открытым небом, всякие «качалки» с железом, выезды в лагеря, дневные и ночные стрельбы. К выпускному классу я уже стрелял из всего, что стреляет в разведбате, и водил всё, что тут может двигаться. Армейский порядок во всём – тоже оттуда. Порой мне кажется, что срочную службу я школьником отслужил уже тогда. Ну разве что в наряды и караул не ходил.
По плану операции «Дунай» батальон боевым порядком в числе первых входит на территорию Чехословакии 21 августа 1968 года, обеспечивая продвижение объединённых сил Варшавского договора. По плану рота располагается в Братиславе, ведёт радиоперехваты и пеленгацию обстановки, участвует во взятии под контроль радиотелевизионного центра, несёт караульную службу и участвует в пресечении антиправительственных выступлений. Были и обстрелы со стороны жилых домов, и зачистка от стрелков в расположенной недалеко церкви.
Как-то раз, когда колонна пришла в часть, я упросил отца взять меня с собой. Ехал в колонне в солдатской форме, с «калашом» на плече, в кузове «шишиги», но то уже совсем другая история… Ближе к зиме батальон вернулся на место постоянной дислокации в Секешфехервар. Кстати говоря, 254-я дивизия была выведена в 90-е годы из Венгрии на Украину, а сейчас её техника, по слухам, воюет на стороне ЛДНР.
Здесь уместно отметить, что в роду Никешиных были и ещё «служивые люди» – некто Фёдор Никифоров, 1777 года рождения, прапрадед Василия Ивановича (отца Геннадия Васильевича, о котором написано в газете «Новая жизнь» от 18 февраля нынешнего года), служивший в русской армии с 1805 по 1813 год. Значит, вероятно, «Берлин брал, Париж брал»… Сейчас это уже невозможно проверить, но практически можно утверждать, что он в составе отдельного корпуса русской армии генерала П.Х. Витгенштейна в 1812 году разгромил под Клястицами отряд французов маршала Удино, двигавшихся на Петербург. Все, кто призывался в то время из Новгородской губернии, были тогда там.
После этого первого и сокрушительного удара Наполеон отказался от планов наступления на Петербург. То была первая крупная победа в Отечественной войне между Российской и Французской империями. Император Александр I называл Витгенштейна спасителем Петербурга. От народа Витгенштейн получил почётное звание «защитника Петрова града». Представляется, что в сражении под Клястицами было много наших земляков, продолживших подвиги Белозерских дружин, покрывших себя славой на Куликовом поле…
В самом конце 1970 года Геннадий Васильевич Никешин вышел в отставку, отслужив 27 лет. Жил в Туле, ещё проработал 25 лет на гражданке. Награждён орденом Отечественной войны II степени, медалями «За победу над Германией», «За победу над Японией», «За боевые заслуги», медалями за 15, 20 лет безупречной службы, юбилейными медалями Вооружённых сил СССР (30, 40, 50, 60 лет), Победы в Великой Отечественной войне (20, 25, 30, 40, 50 лет), медалью «Георгий Жуков» и медалью «Ветеран труда». Его не стало осенью 2002 года, но майор Никешин продолжает службу уже в рядах «Бессмертного полка», проходя парадом в День Победы по улицам Тулы. Его фотография среди прочих участников Великой Отечественной войны размещена в зале «Дорога памяти» музейного комплекса парка «Патриот».
Свою малую родину Геннадий Васильевич никогда не забывал: каждое лето был в Суховерхове, подрубил и перебрал родительский дом, поправил хозяйство вокруг. С друзьями регулярно собирал клюкву на болоте за Дуброво, помогал мне в строительстве дома в Заречье, на родине матери. Специальность учителя истории тоже давала о себе знать – долго работал над воспоминаниями, помногу раз переписывая тексты. Над многим ещё предстоит мне поработать. Через районную газету обращался к ветеранам войны с Японией и организовал их встречу в Кириллове («Ветераны, откликнитесь», «Новая жизнь» от 22 августа 2000 года). Последним материалом, который он спешил опубликовать, уже будучи больным, отдавая дань памяти друзьям, была статья «Это мои боевые друзья» («Новая жизнь» от 22 июня 2002 года).
Был период, когда жили одновременно целых пять поколений Никешиных: жив был мой дед, у меня появился внук. Но время берёт своё. В Кириллове сейчас живут сестра отца и родственники по линии его матери – Веселовы. В Суховерхове Никешины уже не проживают, но односельчане воздали им должное: на деревенском памятном знаке, торжественно открытом летом 2019 года, «Никешин Иван с сыновьями» (дед Г.В. Никешина) упомянут как основатель деревни, перенёсший её в начале прошлого века на новое место, сюда, на вологодскую дорогу.
В отличие от многих других деревня живёт и активно строится. Значит, место было выбрано правильно. У деревни Суховерхово появился и свой герб, на котором изображены отличительные символы деревни: плотинка и древняя форма для изготовления кирпича, производством которого деревня всегда славилась. Жизнь продолжается.
С. НИКЕШИН
Фото предоставлены автором
