В апреле текущего года свой 90-летний юбилей отметила жительница деревни Займищи Талицкого сельского поселения почётный работник колхоза «Коминтерн» Елизавета Фёдоровна Абакшина.
Ещё до революции три брата – Иван, Фёдор и Лев Латышевы получили от государства землю в лесных угодьях и основали свой хутор. Они вырубали лес, корчевали пни, расчищали лесные поляны и занимались сельским хозяйством. В начале прошлого века это был тяжёлый труд, ведь никакой техники тогда не имелось. Тем не менее к 30-м годам на хуторе стояли добротные бревенчатые дома со всевозможными хозпостройками.
Здесь, на хуторе, в крестьянской семье Фёдора Ивановича и Клавдии Васильевны Латышевых и появилась на свет в 1931 году вторая дочка – Елизавета. Затем в 30-е годы семья пополнилась сыном и ещё одной дочкой. «По меркам того времени на хуторе жили неплохо, – вспоминает сегодня заслуженный ветеран. – Правда, родители работали от зари до зари: держали скотину, трудились в поле. У нас было две лошади: одна – рабочая, другая считалась выездной, к работе её привлекали редко. Имелся даже тарантас, что являлось большой роскошью, как в наше время – хороший легковой автомобиль.
Где-то в середине 30-х годов до нашего хутора докатилась волна коллективизации. Единого мнения насчёт вступления в колхоз у жителей хутора не было. Наш отец вступил в колхоз, передав в общественную собственность лошадей, домашний скот и орудия труда. Его брат Иван Иванович остался единоличником, работал, как и прежде, держал своё крестьянское хозяйство, и никто его не раскулачивал. Ну а третий брат распродал своё имущество и уехал с семьёй в Ленинград.
У нас в округе были образованы три колхоза: «Верхоглядово», «Окунево» и «Верный путь» в Займищах. Помню, как впервые к нам на хутор пришёл трактор – на больших железных колёсах с шипами. Трактористом работал Иван Матвеевич Савичев. Мы, деревенские ребятишки, весело бежали за чудом техники, было интересно узнать, за счёт чего движется эта машина».
В год, когда Елизавета пошла в первый класс, её семья переехала с хутора в деревню Верхоглядово. Отца, поскольку он был человеком грамотным и добросовестным, назначили колхозным счетоводом. Детство для целого поколения, которое теперь называют дети войны, резко оборвалось 22 июня 1941 года. Елизавете Фёдоровне в ту пору было 10 лет, но она отчётливо помнит события 80-летней давности: «О том, что немцы вероломно напали на нашу страну, в деревне Верхоглядово узнали после обеда, – вспоминает ветеран. – Женщины плакали, мужики собирались компаниями и что-то обсуждали. Одним из первых в деревне отправился защищать Родину наш отец Фёдор Иванович Латышев. Ему удалось прошагать военными дорогами все четыре года, возвратился домой весь израненный, потому, наверное, и пожил недолго.
Наша мама в войну трудилась дояркой на ферме, мы со старшей сестрой как могли помогали ей выполнять тяжёлую работу. Когда у матери заболели руки, мне пришлось заменить её на ферме. На этом и закончилось моё школьное образование. В возрасте 15 лет приняла группу из 17 коров. На ферме трудились четыре доярки, каждая обслуживала свою группу животных. Повсюду тогда был ручной труд: вычерпывали из колодца воду, таскали её на ферму, разбавляли тёплой водой и поили коровушек. Возили на санках силос, носили ношами сено, опять же на санках вывозили с фермы навоз. Пожалуй, труднее всего было доить коров, тогда ведь не имели ни доильных аппаратов, ни молокопроводов, доили только руками. Самым трудным временем года была весна, когда на исходе корма, а молодая трава ещё не выросла. Крыши на животноводческих помещениях были соломенные, так, бывало, всю крышу коровам скормим.
Колхозу в те годы давался план по лесозаготовке. Уже после войны вместе с другими девчонками нас направляли в лесные делянки вдоль реки Итклы. В течение зимы жили в ближайшей деревне, помню, что хозяйку дома звали Валентиной. Валили лес мужики, ну а мы топорами карзали сучья. Весной отправляли на сплав: в нашу задачу входило скатывать брёвна в воду, а сплачиванием плотов занимались кадровые рабочие леспромхоза. На лесозаготовках я работала три сезона подряд, ну а потом – снова в животноводстве.
Жизнь в деревне после войны была трудной, особенно в голодные 1947 и 1948 годы. Приходилось есть даже берёзовую кору – то, что находится между берестой и древесиной. Натолчём её в ступе, добавим немного муки и печём лепёшки. Однажды заболела я сильно, видимо, сказались тяжёлая работа и плохое питание. Доктора дали заключение: «Перевести на лёгкий труд». Ну а где в колхозе может быть лёгкий труд? Поставили меня звеньевой по выращиванию льна. Лён мы теребили вручную, ставили снопы в бабки, когда подсохнут, обмолачивали, потом расстилали и складировали в овинах и нежилых домах. Потом в течение зимы перебирали и сортировали льнотресту, чтобы сдать её хорошим номером.
Клубов или домов культуры в ту пору в деревнях не было, зато молодёжи было много. У молодых было желание собраться, попеть, поплясать. Для этих целей у кого-то в деревне выкупали на вечер избу. Помню, однажды хозяева предоставили нам избу за ведро репы. Правда, времена были такие, что и одеть-то на гулянье было нечего. Носили в основном своё домотканое, а чтобы купить в магазине – не было денег. Хорошо, что у нас отец, прошедший войну, сам шил сапоги и даже туфли.
Со своим будущим мужем познакомилась на работе. После звеньевой по льну меня назначили кладовщиком. Подошли сроки сдавать квартальные отчёты. Помочь мне с подготовкой отчёта вызвался кладовщик из соседней бригады Евгений Абакшин. Вот так и поженились. Замуж я вышла в деревню Займищи, вот в этот дом, которому сейчас более 130 лет. Дом принадлежал моей свекрови Александре Матвеевне. Займищи в 50-е годы стали центром объединённого колхоза, деревня была многолюдной – более 80 дворов.
Непродолжительное время я вместе с Александрой Соловьёвой выпекала хлеб для местного магазина. Пекарни как таковой не было, хлеб пекли в своих домах в русских печках. Муку замешивали на сыворотке, которую брали на сыроварне. Было такое производство у нас в Окуневе. Хлеб получался замечательный, и белый, и чёрный, сейчас такого нет.
Ну а потом, когда появились дети, снова возвратилась дояркой на ферму. Работать стало легче, даже несмотря на то, что коров в группе стало больше. Появились доильные аппараты, водопровод, транспортёры для уборки навоза. Поначалу доили в бачки, а потом появился молокопровод. На каждой ферме тогда были учётчики, все корма доярки получали с весу. Сейчас в это трудно поверить, но прежде взвешивали даже сено и силос. Если, к примеру, сена окажется чуть больше нормы, учётчик строго приказывает: отбавляй. Поэтому, если узнаём, что где-то в поле осталось остожье, берём верёвки в руки, навязываем ноши и несём остатки сена на ферму и прячем за кормушками, чтобы не увидел учётчик. Вот так и старались получше накормить, особенно новотельных коровушек.
В своём домашнем хозяйстве, пока могла, всегда держала корову, телят, поросят, овец. Чтобы прокормить свою скотину, нужно было заготовить огромное количество сена. Даже в 60-е годы косили за 10%, то есть заготовишь 10 стогов, из них девять – в колхоз и только один – себе. Сенокосили всё лето: возвратишься домой после дойки и сразу в поле – сушить сено или метать стог. Хорошо помогали подрастающие дети. И не только мы, тогда все деревенские жили так. Вручную выкашивали все неудобья, случалось, что люди спорили из-за клочка травы».
За плечами у Е.Ф. Абакшиной трудная и достойная жизнь. Вместе с мужем Евгением Ивановичем воспитали шестерых детей. В настоящее время у юбилярши 12 внуков и 18 правнуков. К сожалению, муж рано ушёл из жизни и ей одной пришлось поднимать младших детей. Всю свою жизнь Елизавета Фёдоровна добросовестно трудилась. Общий стаж работы в животноводстве – более 30 лет. За свой труд она награждена медалью «За доблестный труд в ознаменование 100-летия со дня рождения
В.И. Ленина», имеет звание почётного работника колхоза «Коминтерн».
Алексей КУЗЬМИН. Фото автора
