Большой светлый дом у самого въезда в деревню Закозье Николоторжского поселения сразу привлекает внимание ухоженностью территории. Сторожат усадьбу семьи Никулиных-Бильковых добродушный плюшевый пёс у калитки, которого так и хочется погладить, и внушительных размеров тигр на крыльце. Хозяйка этого дома Галина Павловна Никулина недавно отметила своё девяностолетие.
По такому выдающемуся поводу возле дома был даже поднят российский флаг, который и до сих пор полощется на ветру, радугой расцветки украшая округу. «Мы любим маму и любим Россию!» – пояснила мне дочь долгожительницы Ирина Билькова.
– Как поживаете, уважаемая хозяйка красивого дома? – спрашиваю я с порога.
– Да какая я теперь хозяйка! – встаёт мне навстречу маленькая сухонькая женщина, а глаза сияют молодо и задорно: Галине Павловне, несомненно, нравится, что дети с ней до сих пор считаются.
– Хозяйка-хозяйка! – подтверждает Ирина, и её муж Александр согласно кивает головой. – Она ещё нас в строгости держит и спуску не даёт!
В просторном доме, приветливо смотрящем на главную деревенскую улицу четырьмя новенькими пластиковыми окнами, идёт ремонт: Александр Анатольевич, зять нашей почтенной героини, своими руками обустраивает прихожую. А мы с Галиной Павловной уединяемся в её маленькой спаленке и начинаем вместе вспоминать все прожитые ею годы.
– Как маленькая была, так те годы плохо помню, – извиняющимся тоном говорит моя собеседница. – Мы жили сначала в деревне Коковино Рукинского сельсовета, а потом купили дом в деревне Щаниково. Маму звали Валентина Григорьевна, а папу – Павел Александрович, фамилия наша была Белокуровы. Нас, детей, у родителей было четверо. Я перешла во второй класс, когда началась война. Папа у нас был партийный, его с первых дней забрали на фронт. С войны он не вернулся, погиб под городом Шахты. Мама так плакала, когда получила похоронную! Нас у неё на руках осталось тогда пятеро: младший брат родился аккурат перед самой войной. Но он вскоре умер. Потом от голода умер ещё один братик. Остались только сестра, брат и я. Почти все мужчины из деревни ушли на войну, рабочих рук в колхозе стало не хватать, и мы с малых лет, как могли, помогали взрослым: сажали, пололи, а потом убирали капусту, картошку копали, лён дёргали. Льну-то тогда что-то больно много сеяли! Рвали его руками, потом вальком колотили, сбивали головки.
Как пришло известие о начале войны, как узнали, что война кончилась, Галина не запомнила, хотя была уже подростком. Помнит только, что в день победы все в деревне плакали, особенно старенькие бабушки.
– Окончила я восемь классов и поступила в Кирилловское училище учиться на воспитателя, – вспоминает Галина Павловна. – Год проучилась, училище перевели в Сокол. А у меня глупости хватило в Сокол не поехать, я пошла работать в гармонную мастерскую.
Позже Галина Павловна пожалеет об этом. Она и до сих пор упрекает себя в том, что бросила училище, побоявшись ехать в Сокол. Но, видно, так было угодно судьбе.
– Мы работали сначала на дому: по всему Благовещенью были распределены обязанности, кто, в каком доме и что мастерит для гармони, – рассказывает Галина Павловна. – Потом всех перевели работать в церковь, которую переоборудовали под фабрику. Стали выпускать не только гармошки-хромки, но и баяны. Я работала в красильном цехе: красила деревянные детали гармошки, потом лаком их покрывала. Так мы работали, пока церковь не сгорела. Говорили, будто какие-то мужики-пьянчужки оставались в цехе деревоотделки и, наверно, бросили на пол окурок. А там же кругом стружки, вот и случилась беда.
Гармонная фабрика в селе Волокославинском славилась, благовещенские гармошки расходились на ура, фактически фабрика кормила всю округу.
– Люди остались без работы. Одни уехали совсем, другие стали искать себе дело здесь. И я стала думать. А без образования куда пойдёшь? Так и пошла в совхоз, – обречённо машет рукой пожилая женщина. – Сколько времени поработала в совхозе – не знаю, не считала. А потом перешла в дорожное хозяйство, куда меня созвала знакомая женщина. Начинала помощником повара, потом стала работать самостоятельно. И дошла с дорожниками… Ой, не скажу и докуда, далеко куда-то. Из ДРСУ и на пенсию вышла.
Со своим будущим мужем Галина Павловна познакомилась на гулянье.
– Мы все в один клуб ходили, к Николе. Иногда ещё на вечеринки бегали, – смущённо опускает она глаза. – Как-то так мы с ним и познакомились.
Борис Сергеевич Никулин был кавалером видным и знатным трактористом.
– Красивый, ростом высокий! – с застенчивой гордостью произносит Галина Павловна, а сама смеётся. – Мы с ним жили через озеро: я по эту строну, а он по другую, так когда на лодке приплывёт ко мне, когда кругом прибежит.
Сначала молодые жили, как и положено, в семье мужа.
– А их было – он, его сестра, бабушка с дедушкой. Получалось, я – пятая. Экая семья, да всем и улажай? – машет сухоньким кулачком рассказчица. – Пожила я с ними так год ли, боле ли и ушла. Сказала: не хочу в тесноте жить.
Вот тогда Никулины продали старую родительскую избу и купили дом в Закозье. Галине Павловне по сердцу пришлась эта деревня, в которой и сейчас она проживает с дочерью и зятем. А всего у неё две дочки, пять внуков и шестеро правнуков. Сосчитать всю тёщину родню мне опять подсобил зять Галины Павловны Александр Анатольевич.
– Совсем старая стала, ничё не помню. Девяносто ведь первый год мне пошёл! – удивляется себе самой долгожительница.
Но, хоть с памятью и случаются пробелы, Галина Павловна не сдаётся на милость годам. Летом она не просто живёт в своей деревне, а ещё ухаживает за огородом: полет грядки, поливает. А зимами уже около пятнадцати лет живёт с семьёй дочери в Вологде. И настолько там адаптировалась, что завела себе подружек-сверстниц, с которыми тесно общается: гуляет в парке, обсуждает новости. Галина Павловна призналась, что летом скучает по вологодским приятельницам и по общению с ними. Конечно, она и в родной деревне ходит на прогулки, но к соседям зайти стесняется: человек по природе своей деликатный, она боится помешать, оторвать их от дела.
Как и все сельские жительницы-труженицы, Галина Павловна не живала без скотины. Много лет держала корову, растила телёнка – «припусток», как она его называет. Расстаться с коровушкой пришлось, когда дочь решила забрать маму к себе: на восьмом десятке Галину Павловну начало подводить здоровье. А ещё она очень любила ходить в лес по грибы и особенно по ягоды. Клюкву так даже собирала мешками на сдачу.
– Мы не только в ближнем лесу, а на все болота даже далёко ездили. Меня хорошая женщина Тоня Зорина из Закозья всегда с собой брала. Я и сейчас бы по грибы сходила, да нынче худо, что-то ничего не растут, – храбрится моя девяностолетняя собеседница.
– Мама у нас отличная труженица: пятнадцать лет в совхозе отработала, потом до пенсии – в дорожном предприятии. И сейчас без дела не сидит, весь огород на ней, – с улыбкой и нежностью глядя на мать, говорит Ирина Борисовна. – О нас заботится, о внуках и правнучках. Командует нами, не даёт нам расслабляться. Она у нас – глава семьи.
– Да какая уж там глава, – отмахивается Галина Павловна.
Но видно, что ей очень приятно такое почитание и уважительное отношение.
Долгих Вам лет жизни и неиссякаемой бодрости духа, дорогая Галина Павловна! Живите на радость детям и внукам, помогайте им по мере своих сил и купайтесь в их любви и заботе!
Татьяна Погодина
Фото автора
