Трудно мы в войну жили, голодно. Маленькими ещё были, а уже коров пасли сами, «кукушки» собирали – траву такую. Брат Саша не хотел «кукушки» собирать, а я ему грозила: «Не будешь сбирать – я исть не дам!» Я была одна девочка в семье, остальные всё мальчики. Тайком ходили на ячменное поле собирать колоски. Насобираем, только бы домой идти, у нас все колоски отберут. Мы придём домой в слезах и с порожними корзинками.
Мама сеяла немного ржи. Вот в августе сожнёт рожь, подсушит, намолотит вальком, намелет муки и напечёт лепёшки с лебедой. Ладно, ещё молоко спасало. Не молоко, так все бы умерли.
Помню, как мёрзлую картошку весной копали, «спасенчики» собирали. Помню, как дрова сами заготовляли. С братом, было, нарубим дров в лесу, он тогда уже в пятый класс ходил, а мама сходит, быка у кого-нибудь попросит, вот на быке дрова и вывозили. Рога у быков большие, страшные. А самого быка ещё не скоро и завернёшь. Доедем до дров, завернём дровни, как надо, погрузим дрова и поедем обратно. Да молим Бога: лишь бы никто не попал навстречу. Стыдно было: ученики в школу идут, а мы дрова возим, школу пропускаем.
Ещё невелики с братом были, а всё сами делали. Коней пасли, их у нас в колхозе много было. Ночью соберёмся у пожка (костра), и кони ходят рядом. Случалось, что кто-нибудь напугает лошадей, они все бросятся врассыпную, да на огороды. Попробуй их поймай! Мы с братом заревём. Мама прибежит нам помогать собирать табун.
Когда подросла, я пошла на ферму Бардуха. Все руки довела там тяжёлой работой и сбежала с двумя подругами в Талицы на картофельный завод. Три дня отработали, пришёл приказ: «Не принимать их на работу – некому коров доить!» Так и вернулись обратно. Чтоб коровушек накормить, сами ночами жали и косили. Может, кому-то и хорошие места для покоса выделяли, а мы косили на камнях. Немного покосишь, глядь, коса уже иступилась. Вот поколотишь её – и опять косить. Утром подоим коров и пойдём сено шевелить, да сушить, да стоговать. Вот так целое лето. Двадцать годов я на ферме отработала.
Два брата, Василий и Николай, были на фронте. Николай пропал без вести. Ищем его давно, но пока найти не смогли.
Хоть и трудно тогда жилось, а я весёлая была, плясать умела, на гармошке играла и частушки пела. «Председатель дорогой, бригадир серебряной, отпустите погулять, нынче день не ведренной», «Задушевная подруга, перехлюпанной подол, я сегодня погуляю, за меня коров подой». Гулять нам не давали, некогда было, надо было работать. Играть меня никто не учил, сама купила гармошку, сама наловчилась. Было, утром перед работой сяду у дома под окошко и играю. Товарки глядят в окна и говорят: «Поля вон играет уже, значит, пора идти коров доить».
Апполинария Яковлевна Строителева
